Ороско X

Историки современного искусства часто говорят о "великой тройке" мексиканского искусства: Д. Ривере, Сикейросе и Ороско. С именами этих мастеров связано рождение м становление мексиканской школы монументальной живописи, представляющей собой одно из самых ярких явлений в прогрессивной художественной культуре нашего века. При несомненной близости понимания места искусства в современной жизни это мастера очень самобытные, с ярко выраженной индивидуальностью, в чем-то даже противоположные друг другу.

Хосе Клементе Ороско (1883-1949) получил широкое разностороннее образование. Он учился в национальной сельскохозяйственной школе, потом получил подготовку как математик и архитектор, а после этого окончил и Академию художеств. Он был одним из ее активных участников мексиканской революции. Графический цикл 1913 -1917 годов "Мексика в революции" запечатлел динамику и драматизм революционных событий. Ненависть к злу, стихия народа, мечтающего о свободе, - обо всем этом художник рассказывал взволнованно, темпераментно. В этом ему помогало и знание трагического искусства великого испанца Гойи.

Временное поражение революции вынудило Ороско бежать из страны. Три года он жил в США. В 1920 году он возвращается на родину, а в 1922 году его приглашают вместе с другими мастерами расписать здание национальной подготовительной школы в Мехико. В европейском искусстве традиции монументального творчества были уже давно утеряны.

Ороско в своих поисках опирался на искусство древней Америки, многое дало ему знакомство с опытом старых европейских мастеров, с работами Джотто, а позже и Эль Греко. В ранних фресках Ороско поражают удивительная цельность, мощь и суровость. Его фрески -это драматический по своему ощущению, грандиозный современный эпос, пронизанный ритмами современной жизни. В эти годы Ороско входил в "Синдикат технических работников, художников и скульпторов", который вел подвижническую борьбу за революционное преобразование общества средствами искусства. Мексиканская реакция подвергла жестоким нападкам социально направленное творчество художника. В 1927 году он вновь на 7 лет вынужден уехать в США.

В Соединенных Штатах Ороско работает очень плодотворно. В эти годы он совершает длительную поездку по европейским странам, знакомясь с новейшими движениями в искусстве. Его фрески и Клермонте в Калифорнии ("Прометей", 1930) и в Хановере, штат Нью-Хэмпшир, говорят о серьезных переменах в его искусстве. Он по-прежнему верен методу социально-исторического монтажа событий в пределах одной композиции, но в его работах появляется нервная импульсивность, сумеречная напряженность, все шире он прибегает к приемам деформации. Он передает всю мощь и направление человеческих усилий и их обреченность. Ороско более отрицает, чем утверждает. Ощущая бессилие и ярость перед злом современной цивилизации, он часто прибегает к сатирическим разящим гиперболам.

В 1934 году Ороско вновь в Мексике. Он несколько лет работает в Гуадалахаре, главном городе штата Халиско, расписывает раз личные общественные здания. Сложный и противоречивый характер его монументальной живописи этого времени очевиден. Подчеркнутая эмоциональность граничит порой с экзальтированностью в духе экспрессионизма, фантастика - с сюрреалистическими видениями, гротеск с отрицанием всех и всего,

смутная надежда с беспросветным пессимизмом. Ороско патетичен. Его фрески страстная исповедь и грозное предупреждение. В них часто начинают возникать предчувствия грядущей мировой войны. Они увлекают зрителя столкновением противоборствующих начал и сил, размахом и масштабом страстей.

Композиция "Пикирующий бомбардировщик", исполненная для Музея современного искусства в Нью-Йорке, росписи в здании Верховного суда в Мехико (1940), фрески в церкви святого Креста (1944) и росписи в Национальной школе учителей (1947-1948) отличаются еще более сложными пространственными решениями, еще более нарастает в них чувство отчаяния, трагичности. Пластический язык их все сильнее тяготеет к отвлеченным, обобщенным формам, где цвет играет часто символическое значение Ороско как бы стремится встать над временем и историей, найти "вечную" правду. В этом - личная драма его жизни.

Ороско занимался и станковой живописью, и графикой, но главным делом его, призванием была фреска. После его смерти в Гуадалахаре, где он много лет работал, была открыта мастерская-музей Ороско. Она стала местом паломничества молодых мексиканских художников. Об искусстве Ороско еще трудно говорить как о прошлом. Это - живое явление, сегодняшний день искусства Мексики.

М.А.Ocтpoвский